Артём подошёл к карте.
Так, вот маршруты, вот ближайшая деревенька. Стоимость билета… хватает как раз. Артём воспрянул духом.
В каждом колхозе наверняка нужны рабочие руки. Как раз лето, сенокос, уборочная… А куда же крестьяне без помощи городских? – да никуда. Кто-то же должен работать.
Артём часто ездил на посевные и уборочные от предприятия, знал эту кухню изнутри и поэтому был уверен, что не ошибётся. Уж в любом случае на обратный путь заработает. Купил билет до села «Казачка». Остатки мелочи аккуратно сунул в карман. На хлеб хватит, в случае чего.
Наконец, в репродукторе щёлкнуло, сверху раздалось звонкое механическое «объявляется посадка…», и Артём подался на перрон, к своему автобусу.
Артём разглядывал мелькающий за окном автобуса пейзаж города, и убеждался – все города похожи друг на друга.
…Как люди живут в больших городах? Куда ни глянь – всюду постройки, свободного места мало. Магазины, площади, скамейки, народ куда-то вечно торопится. Толкучка, суета… Одно время Артёма занесла нелёгкая в столицу нашей Родины - Москву. Вот где столпотворение! По одной и той же стороне улицы одна толпа идёт навстречу другой. И как разминуться, чтоб не стукнуться лбами? Поначалу Артём увёртывался от каждого встречного, уступал путь, но потом заметил, что прямоидущему как танк ничего не мешает, от него людское море расступается как волны от корабля, и он спокойненько движется себе дальше.
Набрался наглости, попробовал, пошел на таран … получилось.
Сразу за городом картина немного изменилась.
Где-то внизу, под высоченным обрывом в дымке тумана замаячил красивый купол церкви. Он глазел пустыми разрушенными окнами в мир и величаво высился над селом, затмевая собой все немногочисленные дома и постройки.
Это видение вызвало у Артёма воображение, что вот-вот со стороны деревни вынырнет лихой казачий отряд и с гиком и свистом, размахивая саблями, помчится в сторону города.
Но сколько он ни всматривался в холмы и курганы, ничего такого не показывалось. Дальнейший пейзаж напоминал общероссийский; одна деревенька сменяла другую, все похожие и непохожие друг на друга, и немногочисленными ещё не обжитыми новостройными домами, аккуратно выставленных вдоль трассы, и гнездившимися позади их простыми сельскими домами, со своими огородами, банями…
…Ехал около часа.
Наконец, на перекрёстке двух дорог автобус сбавил скорость, остановился. Артём прочитал на остановке - «Казачка». Его пункт назначения.
Он вышел из автобуса. По обе стороны дороги раскинулась обширная, уходящая за горизонт, степь, вокруг пустынно, ни одной живой души. Артём с сожалением и сочувствием переступил через распластанного и закатанного в асфальт раздавленного ёжика, «не повезло, бедняга», перешёл на другую сторону и зашагал по прямой как стрела дороге в деревню.
Через полчаса он уже был на окраине.
Людей на улицах было не много, наверное, страда в самом разгаре, все на работе.
Он направился к стоящему особняком большому зданию – то ли клуб, то ли контора… Навстречу попались двое, пожилой мужик в тёмном костюме, фуражке и сапогах, и женщина. Они шли по дороге и о чём-то оживлённо разговаривали. Женщина, казалось, только внимала речам собеседника и постоянно кивала, соглашаясь видимо.
Артём пошёл им навстречу. Поздоровался. Спросил, где контора
- Зачем? – живо поинтересовался мужичок.
- На работу хочу устроиться.
- Откуда вы?
Артём ответил.
- А почему к нам?
Артём честно рассказал всё как было, надеясь на понимание и сочувствие. Но получись наоборот.
Мужик оказался не простой работяга, а парторг села. Он чуть отпрянул и подозрительно оглядел Артёма. Тот был выше его на голову, стоял прямо, держался уверенно, говорил спокойно.
- Я тридцать лет работаю парторгом, и мы кого попало не берём, - неодобрительно упёршись Артёму в лицо и нервно переступая с ноги на ногу, повысил голос парторг. – У меня тут не лавочка для бродяг. Надо ещё милицию вызвать, узнать, кто вы такой.
- Ну хоть переночевать-то можно? – кисло улыбнулся Артём.
- Негде у нас ночевать, уходите, - гневно ткнул пальцем в сторону дороги парторг, - а у нас делать нечего. Пойдёмте, Мария Степановна, нечего с ним разговаривать.
Он повернулся и пошёл. Мария Степановна поспешила следом.
- Общежитие вон там, в переулке, - на ходу шепнула она Артёму, и чуть улыбнулась.
- А я завтра прослежу, чтоб утром вас тут не было, - погрозил пальцем обернувшийся парторг.
Он подождал Марию Степановну, и они подались дальше.
Артёму ничего не оставалось, как искать ночлег.
Не будешь же ночевать на улице. А там что-нибудь и придумает. Утро вечера мудренее. Он подхватил чемодан и отправился по указанному направлению в переулок, искать общежитие.
Общежитием служил простой сельский дом.
Артём остановился возле входа. Дверь была на замке. Надо ждать жильцов. Он поставил чемодан, отошёл в сторону.
Из соседнего дома напротив показалась женщина. Она стояла в огороде и прищурившись, глядела на Артёма.
Постояв немного, направилась к нему.
- Новенький? – спросила она.
- Угу, - неуверенно ответил он.
«А вдруг не пустит?»
Женщина оказалась комендантом. Она внимательно смотрела на него. Артём не узрел в её глазах ничего худого для себя. Взгляд был по-женски пронзительный и настороженный, но постепенно принял слегка насмешливое выражение. Казалось, она узнала про него всё.
Однако, ему почему-то стало спокойнее.
Комендант щёлкнула ключами и отворила дверь.
- Заходи.
Показала свободное место.
- Вот, располагайся, ребята скоро придут.
Женское любопытство всё же взяло верх, и на все её расспросы Артём так же честно всё рассказал.
Комендант лишь слушала и горько качала головой.
- Вот ведь сволочи какие! – искренне возмущалась она. - И всё выгребли до копейки?
- На билет оставили.
- И что сейчас?
- На работу устроюсь. На обратный путь заработать.
Он рассказал о встречи с парторгом.
- Ведь на пенсии уже, а всё ходит командует, - покачала комендант головой. – Этот может нагадить. Она подумала. - Ты лучше к председателю обратись, - посоветовала она, - объясни, что и как. С утра сразу зайди, чтоб с парторгом не встретиться. Может и возьмёт.
Она ещё немного постояла.
- Ну ладно, пойду я. Ребята вот придут, что-нибудь придумают.
Она вышла.
…Ребята пришли через час.
Четверо парней о чём-то оживлённо разговаривая, шумно ввалились в дверь, разулись у порога и прошли на кухню. Наткнулись на Артёма. Тот сидел за столом и пил чай.
- Здорово.
- Здравствуйте.
Поставили на стол несколько бутылок пива.
- Ты лучше пиво пей, - не задавая лишних вопросов предложили они, - это лучше будет. Артём не отказался.
Парни выложили на стол кое-какие продукты, нарезали хлеб.
- Угощайся.
Сами молча с аппетитом ели, не обращая на него особо никакого внимания и ни о чём не спрашивая.
Но Артём всё же чувствовал на себе их любопытствующие взоры и немые вопросы, которые таились в молчании и неминуемо должны были вот-вот прозвучать.
Наконец, все наелись, и уставились на него.
- Да я тут проездом, - с готовностью опередил он вопрос, и в очередной раз рассказал свою историю.
Парни, оказывается, живут тут уже не первый год, сами из Башкирии, заключают договора и работают, в основном кладут печи. По их словам, по деньгам выходит неплохо, далеко не бедствуют. Начальников у них нет, сами себе, сделали работу, получили. Никто не подгоняет. Правда, парторг частенько заглядывает, стращает, чтоб не пили.
- Надоел, - поморщились они, - как начнёт свою партийную лапшу вешать, уши вянут. Артём усмехнулся: " уже встречались”.
Вспомнился ему один бывший партийный работник, райкомовец. Сейчас пенсионер. Тот только в пьяном виде мог вести себя как простой нормальный человек, без партийной спеси и высокомерия, до брезгливости к людям. Выходит, водка показывает, какой ты есть на самом деле, выявляет твою истинную внутреннюю суть, разрушает преграду, внешнюю мирскую закрепощенность, привычки и начальственную шелуху.
- Да я весь район в руках держал! – оттопырив нижнюю губу грозился он, держа в руках стакан с водкой, - а сейчас кто там сидит – молодые? Да кто они такие, работать не умеют, только языками чешут.
Он в сердцах делал отчаянный жест рукой, и выпивал. Хотя сам был инструктор по партийной работе с массами и уж насчёт "языком чесать" мог бы и помолчать.
Чья бы корова мычала…
Но как только трезвый, сразу человек меняется до неузнаваемости – ты ли это, Валера? С тобой ли пили?
Да тебе нельзя стакан из рук выпускать!
Словно надевает на себя кокон неприступного большого начальника, небожителя, сразу смотрит пренебрежительно сквозь тебя и лениво цедит сквозь зубы.
Даже может пройти мимо и не взглянуть. «Природа» берёт своё.
Особенно если эти «слуги народа» сидят во власти пожизненно. Они «бронзовеют» на своих местах и создают вокруг себя такой же неприступный «бронзовый» мирок, где всё схвачено, за всё уплачено, и живут припеваючи, оставляя свои впитанные в кровь привычки до конца своих дней, уже сами не в силах освободиться от них. Привычка, как говорится, вторая натура.
Вот этот комплекс "маленького человечка” присущ в основном милиционерам и чиновникам, где хочется казаться большим, властным, чтобы "соответствовать”, но почему-то не получается. И выглядит это довольно противно, если бы не было так печально. Особенно когда сопливый двадцатилетний мент лениво цедит сквозь зубы пожилому человеку, глядя сквозь его: «нарушаете, гражданин …».
Свободы не хватает, внутренней, зрелости духа, достоинства, всё покрыто внешней шелухой, словно бронёй, достучаться сквозь которую бывает невозможно.
Да и снимать-то её не хочется, броню-то, ведь как удобно, попробуй, возьми… Надёжная защита.
Мало кто способен противостоять искушениям властью, соблазну, где многое позволено больше чем другим, где ты можешь сделать что-то, помочь, а можешь и наоборот… Тогда уж пусть лучше вся чиновничья свора будет вечно пьяная, может, отношение к людям будет добрее, с пониманием, больше пользы принесут...
Да на это святое дело водки жалеть не надо, пусть даром хлебают!
Может, за "общим делом" будет виден маленький человек? Ведь всегда удобнее решать «общие, глобальные» вопросы, чем сделать конкретное дело. Ведь общее дело не требует спешки, им занято всё государство, здесь можно и не спешить, главное не высовываться, за тебя решат, скажут, что и как делать, идти в ногу, не лезть с инициативой, которая всегда наказуема. Ведь всё-равно в отдельно взятом местечке рая не построишь, всё давно запланировано, рассчитано, каждому овощу своё место и время расти. Тогда зачем рыпаться? Система давно продумана, отработана, каждый винтик в ней крутится как ему положено, не ускоряясь и не останавливаясь. Лишь бы машина помаленьку шевелилась, хоть со скрипом, но работала, худо-бедно решала текущие дела.
…В общем, просидел Артём с парнями допоздна.
Звали его к себе в бригаду, обещали хорошие деньги, по выходным в Саратов, рестораны, девки…
Иногда и сюда привозят.
Заманчивая конечно перспектива, весёлая жизнь, но ехал-то Артём не сюда, а в тёплый Крым, где было бы то же самое, и рестораны, и девки, но только работать не надо было, ибо денег полный карман…
Вот если бы не напился в поезде, не остался гол как сокол, уже, наверняка, на пляже загорал. Он лишь кисло пожал плечами:
- Не знаю. Завтра будет видно.
…Утром парни собрались на работу, разбудили Артёма и наказали обязательно сходить к председателю.
- Давай устраивайся, мы словечко замолвил.
Утро было какое-то пасмурное, всё вокруг чужое, необжитое. Артём представил встречу с председателем, возможно, парторг уже напел о нём. Идти не хотелось. Да и чувство было какое-то, что не возьмут…
Размышляя таким образом, он всё больше склонялся к мысли, что надо возвращаться домой. А на что ехать?
"ФЕД ". Этот радиоприёмник стоил дорого, знатоками ценился.
- Купишь? – немного подумав, обратился он к парню.
Тот немного проспал и сейчас спешно собирался.
- Уезжаешь, всё-таки? – с сожалением бросил он. – Ну ладно, давай посмотрю.
Он взял приёмник, повертел, включил. Работает.
- Сколько хочешь?
Артём сказал. Выходило чуть больше, чем на обратный путь. С запасом.
Тот согласился, отсчитал деньги.
- Ну, будь здоров, - протянул он руку, - ключ оставишь за дверью.
Артём собрался, затворил гостеприимный дом, и направился той же дорогой обратно, на остановку.
По пути в сердцах перешагнул через раздавленного ёжика – "да сколько же их тут! ", дождался автобуса, добрался до Саратова, сел на поезд и без денег, транзистора, с разбитыми надеждами, злой на себя как черт, под стук колёс, лёжа на своей полке, ни с кем не разговаривая, молчком добирался домой.
2011г.
|